Вместе приятнее.
И так, собственно, с чего все началось. Диалог с девушкой в чате:
Д - Напиши мне пожалуйста что-нибудь короткое, про славян, к примесью этники.
Я - Без проблем, а если можно будет мистику приплести то могу и не короткое...
Д - Да да, а если ты туда еще и кицуне приплетешь.
Я - ЭЭЭЭЭЭ, чего такое "кицуне"?
Д - ну девушки лисы, духи такие.
И вот тут я поняла что слово то японское и задумалась. С каких пор люди говорят о мифах и чудищах родной культуры ЯПОНСКИМИ словами? А главное до каких пор? В общем надо на мой взгляд это исправлять.
Анцыбал (анцыбул, анчибал, анчибил) - болотный черт.
?Название анцыбал нередко относится к нечистой силе, обитающей в болоте. Это название укрепилось в бранных выражениях: "Ах ты, анцыбал этакой!" (Курская обл.), "Анчибал ты проклятый!", "Чтоб тебя подхватил анчибил!" (Орловская обл.)
Аспид — чудовищный крылатый змей, который имеет птичий нос и два хобота, крылья у него пестры и горят-переливаются, словно самоцветные камни. По другим сказаниям монстр непроглядно черен. Отсюда выражение «аспидно-черный цвет».?По поверьям древних, Аспид - это чудовищный крылатый змей, который имеет птичий нос и два хобота, крылья у него пестры и горят-переливаются, словно самоцветные камни. По некоторым сказаниям, впрочем, монстр непроглядно черен. Отсюда выражение «аспидно-черный цвет». В какие края повадится летать Аспид, те места опустошит. Живет он в каменных горах, а по другим сказаниям - на мрачном, суровом, лесистом севере, и на землю никогда не садится: только на камень. Его невозможно убить стрелой, можно только сжечь...
Аспид напоминает и Змея Горыныча из русских сказок, и василиска - чудовищного змия, убивающего одним взглядом, и Ехидну - деву змееголовую, которая, по античному преданию, родила от Геракла Артоксая, Липоксая и Колоксая - трех родоначальников скифских племен, а значит, отчасти и прапредков славян.
Славянские мифы
Как-то раз прошел по земле славянской страшный слух: летит из мрачных, холодных северных стран крылатая змея Аспид, и нету от нее пощады ни старому, ни малому: кого когтями не укогтит, того клювом склюет, а кого ядом не отравит, того огнем сожжет.
Собрались славянские вожди и стали думать, как беду избыть. Решили выставить могучее войско, но волхв-обаянник, которого пригласили на совет, только головой покачал:
- Что огненной змее кожаные или деревянные щиты? Они только против стрел хороши, а гореть будут, как дрова. Нет, тут нужно что-то похитрее придумать. Дайте мне три дня и три ночи, а если не найду решения, принесите меня в жертву Чернобогу. Не иначе, Аспида на нас он наслал, может, умилостивит его моя смерть.
Думал обаянник три дня и три ночи, испрашивал совета у богов. Молчали боги. Никто не верил, что возможно спастись от Аспида! Жрецы на черном капище уже вострить ножи начали, кровь во имя Чернобога пролить. Но вот приходит обаянник к вождям и говорит:
- Созовите всех кузнецов и отдайте им приказ выковать десять медных труб и сто железных клещей. И дайте мне в подмогу самых сильных силачей и умелых трубачей. Открыли мне добрые боги три тайны и указали, как от Аспида спастись.
Приказал обаянник выкопать на подступах к селениям глубокую и широкую яму, обмазать ее суглинком и накрыть тяжелыми камнями. На дне в железном чане разложили костер, а среди бревен оставили малое отверстие. А сам волхв с силачами и трубачами-помощниками залез в эту яму и притаился.
И вот задрожала земля, пригнулись к земле леса - летит Аспид. Завидев вдали селения, издал Аспид радостный шип, как вдруг... вдруг из-под земли громко, оглушительно затрубили трубы.
А первая тайна, которую боги открыли обаяннику, была такая: боится Аспид только гласу трубного. И тут уж теряет он всякий разум и готов на все, чтобы истребить трубачей и заставить трубы замолчать. Почуял Аспид, что звук раздается из ямы, заложенной бревнами, сел на них и ну совать голову в щель. А оттуда раскаленные щипцы высунулись - и вцепились ему в шею, в лапы, в крылья. Одни щипцы остынут - помощники обаянника накаляют другие. И снова и снова... Это и была вторая тайна, которую открыли волхву добрые боги: Аспид никогда не сядет на голую землю - только на камень. Третья же тайна: чудовище это никак нельзя истребить иначе, как только сжечь.
Так оно и произошло. С тех пор Аспид более никогда не тревожил славянские земли!
Анчутка — древнее название черта или беса.
?Анчутка - одно из самых древних названий черта, беса. Анчутки бывают банные и полевые. Как всякая нечисть, они мгновенно отзываются на упоминание своего имени. Лучше о них помалкивать, не то сей беспятый, беспалый будет тут как тут. Беспятый же анчутка потому, что однажды волк погнался за ним и откусил ему пятку.
Банные анчутки мохнатые, лысые, пугают людей стонами, помрачают их разум. Но очень хорошо умеют изменять свой облик - как, впрочем, и остальная нежить. Полевые росточком совсем крохотные и более мирные. Они живут в каждом растении и зовутся сообразно своему обиталищу: картофельники, конопельники, ленники, овсяники, пшеничники, рожники и т.д.
Впрочем, говорят, в воде тоже есть свой анчутка - помощник водяного или болотника. Он необычайно свиреп и противен. Если у пловца вдруг случится судорога, он должен знать, что это водяной анчутка схватил его за ногу и хочет утащить на дно. Оттого-то еще с древних времен всякому пловцу советуют иметь при себе булавочку: ведь нечистая сила до смерти боится железа.
А.Ремизов. Смешливая молодка
Жил-был в одной деревне печник, а у него на задворках стояла старая заброшенная баня. Никто к ней и близко не подходил, потому как шла о ней дурная слава: там-де парятся злые духи-анчутки. Но вот однажды печник - разудалый молодец, силач и весельчак - на спор вознамерился в этой бане помыться. Дело было, как водится, вечером, после захода солнца. Истопил он баню, разделся, парку поддал, замочил в горячей воде веничек. А как вытащил, глядь - веник весь в сосульках.
Охватил тут мужика страх. Кинулся он бежать домой в чем мать родила, бледный весь, зуб на зуб не попадает. Наутро братья пошли за его одеждой, а она разодрана в клочья.
С той поры и в доме печника стало неладно: что ни год, отдает богу душу то один, то другой из домочадцев. А по весне - и ночью, и днем - носилась по саду дородная нагая молодка. Только кинутся мужики ее ловить, она шмыг в ту самую баню - и хохочет-заливается. Вломятся в баню, а там пусто. А на рассыпанной золе отпечатались следы, но не женские, а мужские. Да это еще полбеды! Вот пальцы, вот подошва, а пятки нет... Ну да ведь анчутку так и называют - беспятый.
Думал-гадал печник, как избавиться от нечистой силы, да все попусту. Наконец решился он и дом свой сломать, и злополучную старую баньку. Дом перебрал, перестроил заново, бревна банные сжег, а место, где она стояла, солью засыпал. Лишь только после этого отстала нечистая сила.
Бесы Бесы
Виктор Корольков
А.Ремизов. Банные анчутки
Всякой бане есть свой баенник. Не поладишь - кричит по-павлиньи. У баенника есть дети - банные анчутки: сами маленькие, черненькие, мохнатенькие, ноги ежиные, а голова гола, что у татарчонка, а женятся они на кикиморах, и такие же сами проказы, что твои кикиморы.
Душа, девка бесстрашная, пошла ночью в баню.
- Я, - говорит, - в бане за ночь рубашку сошью и назад ворочусь. В бане поставила она углей корчагу, а то шить ей не видно. Наскоро сметывает рубашку, от огоньков ей видно.
К полуночи близко анчутки и вышли.
Смотрит. А они маленькие, черненькие, у корчаги уголья - у! - раздувают.
И бегают, и бегают.
А Душа шьет себе, ничего не боится.
Побоишься! Бегали, бегали, кругом обступили да гвоздики ей в подол и ну вколачивать.
Гвоздик вколотит:
- Так. Не уйдешь! Другой вколотит:
- Так. Не уйдешь!
- Наша, - шепчут ей, - Душа наша, не уйдешь!
И видит Душа, что и вправду не уйти, не встать ей теперь, весь подол к полу прибит, да догадлива девка, начала с себя помаленьку рубаху спускать с сарафаном. А как спустила всю, да вон из бани с шитой рубахой, и уж тут у порога так в снег и грохнулась.
Что и говорить, любят анчутки проказить, а уж над девкой подыграть им всегда любо.
Выдавали Душу замуж. Истопили на девичник баню, и пошли девки с невестой мыться, а анчутки - им своя забота, они тут как тут, и ну бесить девок.
Девки-то из бани нагишом в сад, и высыпали на дорогу и давай беситься: которая пляшет да поет что есть голосу невесть что, которые друг на дружке верхом ездят, и визжат, и хихикают по-меринячьи.
Едва смирили. Пришлось отпаивать парным молоком с медом. Думали, что девки белены объелись, смотрели - нигде не нашли. А это они, эти анчутки ягатые, нащекотали усы девкам!
Аука (от «Ау!») — дух леса, который любит отзываться сразу со всех сторон и может завести человека в чащу не хуже Ивана Сусанина.
Арысь-поле (Мать-рысь) — русская народная сказка (в сборнике Афанасьева имеет номер № 266) о матери, превращенной ведьмой в рысь, а мужем — обратно в человека.?Арысь-поле
Арысь-поле Арысь-поле
Виктор Корольков Арысь-поле - один из самых древних образов славянской мифологии. Сказочный сюжет о матери-рыси был даже более распространен, чем мотив утопления красавицы и превращения ее в рыбу или русалку.
Рысь - вообще таинственное животное. Причем это не обязательно реальное существо. Например, рысью становится волчица, которая принесет потомство пять раз. То есть матерая волчица приобретает какие-то особенные, может быть, даже волшебные черты.
Некоторые мифы и сказки рисуют рысь настолько храброй, что она одна осмеливается нападать на медведя, только вставшего из берлоги. При этом мифы превозносят ее заботливость о своих детенышах. Так, один из древнейших способов успокоить плачущего ночью ребенка таков: его надо обнести вокруг очага и на вопрос идущего следом: «Что несешь?» - ответить: «Рысь, волка и спящего зайца!»
А.Ремизов. Заколдованная мать
У старика была дочь-красавица. Жил он с нею тихо и мирно, пока не женился на одной бабе. А та баба была злая ведьма. Невзлюбила она падчерицу, пристала к старику:
«Прогони ее из дому, чтобы я ее и в глаза не видела!» Старик взял да и выдал свою дочку замуж за хорошего человека. Живет она с мужем да радуется и родила ему мальчика.
А ведьма еще пуще злится, зависть ей покоя не дает. Улучила она время, обратила свою падчерицу зверем Арысь-поле и выгнала ее в дремучий лес. В падчерипыно платье нарядила свою родную дочь и подставила ее вместо настоящей жены. Всем глаза отвела - ведьма же во что хошь, в то и заставит людей поверить! - ни муж, ни люди, никто обмана не распознал.
Ведьмина дочка к ребенку и близко не подходила, не кормила его. Тут старая мамка одна и смекнула, что беда случилась. А сказать боится.
С того самого дня, как только ребенок проголодается, мамка понесет его к лесу и запоет:
Арысь-поле! Дитя кричит, Дитя кричит, есть-пить просит.
Арысь-поле прибежит, сбросит свою шкурку под колоду, возьмет мальчика, накормит. После наденет опять шкурку и убежит в лес.
«Куда это мамка с ребенком ходит?» - думает муж. Стал за нею присматривать и увидел, как Арысь-поле прибежала, сбросила с себя шкурку и стала кормить малютку. Он подкрался из-за кустов, схватил шкурку и спалил ее.
- Ах, что-то дымом пахнет. Никак моя шкурка горит? - говорит Арысь-поле.
- Нет, это дровосеки лес подожгли, - отвечает мамка. Шкурка и сгорела. Арысь-поле приняла прежний вид и обо всем рассказала своему мужу. Тотчас собрались люди, схватили ведьму и сожгли ее вместе с дочерью.
Асилки (др. названия — Волотки, Велеты, Волоты, Осилки) — персонажи мифологии восточных славян, великаны-богатыри, жившие в древние времена и уничтоженные богом за непомерную гордыню. По своему происхождению слово «асилки» предположительно связано с индоевропейским корнем «ак» («камень, каменное небо»).?В белорусских преданиях асилки корчуют деревья, откидывают или разбивают камни каменным оружием. По некоторым другим мифам, асилки создавали реки, воздвигали утёсы и т. д. Иногда за каменной стеной, разбитой ими, обнаруживали похищенных змеем людей. Сюжеты мифов, связанных с асилками (подбрасывание в небо булавы, отчего гремит гром, победа над змеем и другие), позволяют считать эти мифы вариантами мифа о борьбе громовержца с его противником, змеем.
Волоты, по поверьям, - некогда населявшие землю гиганты, богатыри. Волотками могут называть курганы, которые считаются могилами древних исполинов и богатырей, «первонасельников и первопредков»: «Сии страшилища были великаны (...) то же, что у греков гиганты», - писал в конце XVIII веке М. Чулков. По сообщению Ф. Буслаева, велеты или волоты, чудаки - «первобытные жители Сибири, от которых будто бы остались курганы» (Иркутская область) (Буслаев, 1861 год).
М.Н. Макаров отмечает, что останками древних богатырей, «костьми богатырскими» иногда почитались ископаемые кости мамонтов: «В округе Переславля-Залесского один помещик употреблял плоскую мамонтову кость вместо печной заслонки, добрые люди звали эту кость ребром Добрыни Никитича» (Макаров, 1838 год).
В.И. Даль так характеризует связанные с волотами поверья: волот - «гигант, великан, могучан, магыт, могут, вёлетень (Юг); богатырь, человек необычайного роста, а иногда и силы. В волотах сказочных, в богатырях, сила соединяется с ростом и дородством: остатки их народ видит в костях допотопных животных, а в Сибири говорит, что целый народ волотов заживо ушел в землю» (Даль, 1880 год).
Хотя само название «волот» отмечено не повсеместно, образ исполина-богатыря - один из самых популярных в крестьянских поверьях и рассказах. На Орловщине «о первобытных людях сохранилось предание, что они были несравненно сильнее, долговечнее и больше ростом, чем теперешние. Отсюда такая приговорка: „Встарь люди были божики, а мы люди тужики, а позней еще будут люди пыжики: двенадцать человек соломинку поднимать, так, как прежние люди поднимали такие деревья, что нонешним и ста человекам не поднять“» (Трунов, 1869 год). Переславль «имеет предание о каком-то Васе Переславце, на которого если кто взглядывал, то никакая шапка не удерживалась на голове: так этот Вася был высок ростом. В Тульской губернии подобный же богатырь вырывал под засеками столетние дубы с корнем и проч.» (Макаров, 1838 год). Архангельские крестьяне полагали, что богатыри - «люди очень рослые и обладающие такой силой, что толпа обыкновенных людей на одного из них ничего не значит» (Еруслан Лазаревич взмахом метлы убивал целые тысячи войска). «Верование в таковых людей... поддерживается и распространяется в народе посредством картин суздальской работы, которые можно найти в каждом крестьянском доме подле изображения святых. Случалось видать, во время хождения по крестьянским домам с крестом и святою водою, что к изображению Еруслана Лазаревича, прибитого близ святых икон, поставлена зажженная восковая свеча» (Ефименко, 1877 год).
В поверьях и преданиях крестьян XX века качества древних богатырей иногда приписываются современным героям. Так, в повествовании, записанном И.В. Карнауховой на Русском Севере, партизанского командира «зовут по-большевецкому - Мурат». «Этот Мурат в далеких краях родился, да нехорошей силы был. Как станет с товарищами на улицы баловаться, дак кого за руку хватит - тому рука вон, кого за ногу хватит - тому нога вон. Вот его к нам послали: „Пусть ты лучше, говорят, врага бьешь, чем свой народ портишь“. И поставили его здесь самым главным полковником. Ну, а он хитер на выдумку, (...) возьмет борону большую, с солдатом легит да другой бороной покроется. Едут да стреляют. А их и не видать и не взять никак. Борона чепляется, дак и через землю пройдет и через пенье. Ну вот, всякому он был научен и такие дела знал, что к ночи и говорить не хочу» (Карнаухова, 1934 год).
Авсень (Овсень) - Древний бог самого начала весны и начала осени: бог смены времен года. Кроме того, Авсень покровительствует коням и пастухам, всячески им помогает. Ведь именно на коне - золотисто-рыжем, как солнце или кленовый лист,- привозит он вести о начале весны и осени.?В восточнославянской мифологии ритуальный персонаж, связанный с Новым годом (или Рождеством), с началом весеннего солнечного цикла и возрастанием плодородия; персонифицированное начало года-прибытка (урожая). А. фигурирует в песнях колядочного типа (см. также Коляда), распеваемых во время праздника на стыке Старого и Нового года, также называемого А.
Празднества носили карнавальный характер. В большинстве известных колядных песен имя А. и его варианты употребляются преимущественно как восклицания-междометия, уже лишенные своего первоначального смысла.
Но сохраняются и примеры, где А.— имя ритуального персонажа, персонифицирующего соответствующий праздник и его центральное событие — «авсеневый» ритуал: А. идёт по дорожке, находит (или делает) топор, срубает сосну, мостит мост, по которому идут (или едут) три брата, также олицетворяющие годовые праздники (напр., Рождество Христово, Крещенье, Васильев день). Далее вводятся мотивы еды, обычно ритуальной (блины, лепешки, каша, пирог, свиные ножки, кишки и т. п.), после чего следуют разные типы благопожеланий. А. связан также с мотивом коня (в ритуале с вождением «кобылки»): в песнях А. едет вместе с Новым годом.
Вероятно, наиболее старой формой имени А. нужно считать Усень, употребляющейся в документах 17 в. или в архаичных песнях. Формы типа Таусень, Баусень, Говсень и т. п. объясняются также, видимо, из «Усень» и соответствующего восклицательного элемента (та, ба, гой). Наиболее правдоподобны этимологии, связывающие имя А. со ст.-рус. оусинь (юсинь) «синеватый», ср. названия декабря и/или января (стык одного и другого года) типа «просинец» в разных славянских языках (от синевы, сияния, характеризующего небо в этом отрезке цикла).
Ещё более перспективно выведение имени А. из глагола, обозначающего восход солнца, начало светлой части дня и года, ср. лит. austi (pavasaris is-austa, о начинающейся весне, латыш, diena aust, о начинающемся дне) и т. п.; от этого же корня образованы и обозначения утренней зари — лит. Аушра, др.-инд. Ушас, др.-греч. Эос, лат. Аврора: ср. рус. «утро» при верхне-луж. justry (*us—tr=) и др. Из конкретных мифологических персонажей других традиций А. ближе всего к латышскому Усиньшу
АЛАТЫРЬ, латырь - в рус. средневековых легендах и фольклоре камень, «всем камням отец», пуп земли, наделяемый сакральными и целебными свойствами. Легенды об А. восходят к представлениям о янтаре как апотропее (ср. назв. Балтийского моря — Алатырское море).
В стихе о Голубиной книге и рус. заговорах А. («бел-горюч камень») ассоциируется с алтарем, расположенным в центре мира, посреди океана, на о-ве Буяне; на нём стоит мировое древо, или трон, святители, сидит девица, исцеляющая раны, из-под него растекаются по всему миру целебные реки и т.д.?АЛАТЫРЬ-КАМЕНЬ - бел - горюч камень - всем камням отец. Как гласят легенды, упал с неба, и на нем были начертаны письмена с законами Сварога. Под тем камнем сокрыта вся сила земли Русской. И место это считают центром земли, которое наделяется сакральными и целебными свойствами. Центр знаний снова уводит нас на север - туда, где много янтаря - солнечного камня. Не зря называли Балтийское море Алатырским. Другая версия - священный Алатырь есть Алтай, Алтарь пред престолом Всевышнего. Это и Златогорье, и Белогорье, ибо над Алтайскими горами парит величественная Святая, белая гора, именуемая в настоящее время Белуха. В стихе о Голубиной книге и русских заговорах алатырь сравнивают с алтарем, расположенном в центре мира. На нем сидит девица - Заря, с нее текут светлые целительные источники, то есть реки - живая вода. Своей розовой фатой украшает весь белый свет, будит и защищает мир от тьмы и зла.
АЛКОНОСТ, алконос - в византийских и русских средневековых легендах райская птица с человеческим лицом (часто упоминается вместе с другой райской птицей — сирином).
Образ Алконоста восходит к греческому мифу об Алкионе, превращенной богами в зимородка. Алконост несёт яйца на берегу моря и, погружая их в глубину моря, делает его спокойным на шесть дней. Пение А. настолько прекрасно, что услышавший его забывает обо всём на свете. ?Алконост - это чудесная птица, жительница Ирия - славянского рая.
Лик у нее женский, тело же птичье, а голос сладок, как сама любовь. Услышавший пение Алконоста от восторга может забыть все на свете, но зла от нее людям нет, в отличие от ее подруги птицы Сирин. Алконост несет яйца «на крае моря», но не высиживает их, а погружает в морскую глубину. В эту пору семь дней стоит безветренная погода - пока не вылупятся птенцы.
Славянский миф об Алконосте сходен с древнегреческим сказанием о девушке Алкионе, превращенной богами в зимородка. Алконост Виктор Васнецов
Алконост (фрагм)
Виктор Васнецов 1896
А.Ремизов. Заветное желание
Кaк-тo раз молодой птицелов с вечера навострил поставухи - сети на перепелок, а утром отправился их проверять. Пришел на конопляник, куда слеталось множество птиц, - и не поверил своим глазам: в силках билась прекрасная девушка. Лик у нее был женский, а тело птичье.
Потемнело в глазах юноши от ее красоты.
- Как зовут тебя - спрашивает.
- Алконост, - отвечала она.
Хотел было птицелов поцеловать пленницу, но дева закрылась руками-крыльями и принялась плакать и причитать, уверяя, что после того, как поцелует ее человек, она навсегда утратит волшебную силу и больше никогда не сможет взлететь в небеса, а на земле ей придет погибель.
- Отпусти меня, - говорила птицедева, - а взамен проси чего хочешь, исполню любое твое желание!
Задумался юноша: чего пожелать? Богатства? - оно иссякнет. Любви красавиц? - они изменят...
- Хочу при жизни изведать райского блаженства! - воскликнул наконец птицелов. В тот же миг зашумело в его ушах, потемнело в очах, земля ушла из-под ног и засвистел вокруг ветер. Через миг он увидел себя в светлой и необыкновенной стране. Это был Ирий - небесное царство по ту сторону облаков. В Ирии обитали крылатые души умерших. Кругом благоухали поющие цветы, струились ручьи с живой водой. Алконост пела сладкие песни, от которых на земле наступала ясная солнечная погода. Все кругом было прекрасно, и юноша понял, что достиг предела своих желаний.
Однажды он задремал под деревом, но был разбужен вороном.
- Что ты делаешь в Ирии, бескрылый? Что ищешь среди мертвых, живой? Ты еще не изведал любви и счастья, которые отмеривает судьба полной мерою, зачем же поспешилдобровольно проститься с радостями жизни? Немедленно возвращайся в родные края!
Спохватился птицелов. Сказать по правде, безделье начинало ему надоедать, здешние летающие красавицы не обращали на него внимания, а яблочки райские уже приелись. Но ведь не станешь ловить в раю райских птиц, чтобы сварить себе похлебку!
- Я бы рад воротиться, - сказал он робко. - Но как отыскать дорогу обратно?
- Так и быть, - ворчливо каркнул ворон, - я тебя выведу в мир людей. В награду за то, что твой прапрадед - тоже прицелов - выпустил меня однажды из сетей.
- Прапрадед? - не поверил юноша. - Но как же... когда же... быть того не может!
- Может, может, - кивнула вещая птица. - Разве ты не знаешь, что мы, вороны, живем триста лет? Теперь закрой глаза и возьмись за мой хвост.
Юноша зажмурился покрепче... засвистели ветры вокруг него... и через миг он ощутил под ногами твердую землю. Открыл глаза - и оказался на той же самой поляне, где перепелки клевали коноплю.
Он воротился домой, дожил до глубокой старости и лишь на исходе жизни рассказал внукам об Ирии - райской обители, куда его завлекла сладкими песнями птицедева Алконост.
Антип (Антипка, Антий, Антит, Антипка Беспятый) - злой и опасный для человека чёрт. "Произносить слово антихрист считается грехом, вместо него говорят антий" (Пермская область).?Антип, Антипка - результат народной переделки имени противника христианского Бога - Антихриста. В Пермской, Костромской и Вологодской губерниях антипода христианского Бога называли Антий, Антихрист - Антит (Пермская область). Так же называли и подручных Антихриста - чертей. Чёрт, "антибог", приобрёл имя собственное Антип ещё и потому, что называть чёрта его настоящим именем было небезопасно, произнесение имени как бы материализовывало своего носителя.
Прибавка "беспятый" характеризует одну из существенных деталей во внешнем облике чёрта, который "потусторонен", "неполон" - и похож на человека, и отличен от него. "Нечеловеческие" ноги чёрта в представлении крестьян напоминают лапы животного или птицы.
Согласно несколько иной трактовке, название "антипка" может быть связано с переосмыслением имени библейского Ирода-Антипы, казнившего Иоанна Крестителя, а также соотносится с народной трактовкой образа святого Антипия (Антипы), властного над разрушительной стихией половодья (ср. Антип-половод, антипы-полеводы - Ярославская и Новгородская области). "Антипа в овражке топит", "Антипа воду распустил" и др. (Даль, 1880 год). По мнению И.И. Зубова, "имеющиеся материал позволяет трактовать мифологические названия антипка, Анцибол (болотный чёрт) как славянский языческий субстрат (представления о враждебных болотных духах, центром кристаллизации которого стало личное имя Антипий, вошедшее в святцы православного христианства" (Зубов, 1994 год).
Арбуй - кудесник-иноземец.?Пожалуй, первое упоминание о них мы встречаем во время борьбы с язычеством в 16 в. Так в "Грамоте Новгородскаго архиепископа Макария в Вотскую пятину, об искоренении языческих требищ и обрядов и проч. 25 марта 1534 г." сказано следующее:
"...и призывают деи на те свои скверныя молбища злодеевых отступник арбуев Чюдцкых, и мертвых деи своих они кладут в селех по курганом и по коломищем с теми ж арбуи, а к церквам деи на погосты тех своих умерших оне не возят съхраняти; также деи у них у которые жены детя родитца, и они деи наперед к тем своим родилницам призывают тех же скверных арбуев, и те деи арбуи младенцем их имена нарекают свойски, а вас деи игуменов и священников оне к тем своим младенцем призывают после; а на кануны деи свои призывают оне тех же скверных арбуев, и те деи арбуи и над каноны их арбуют скверным бесом...".
Валиты и арбуи. Древние карелы воины и волхвы.
Карельский арбуй - волхв
Более подробно об этих обрядах сказано в "Послание архиепископа Макария великому князю Ивану Васильевичу. 1534г.": "...Суть же скверные молбища их лес, и камение, и реки, и блата, источники, и горы, и холми, солнце, и месяц, и звезды, и езера, и проста рещи всей твари поклоняхуся яко богу, и чтяху и жертву приношаху кровную бесом, волы и овцы, и всяк скот и птицы. Слышахом бо яко проста человека у себя держаху и почитаху, яко священника, его же нарикого арбуем; сей вся приношая совершения по своей прелести и детем имена нарицая...".
Карельские арбуи славились далеко за пределами Карелии. Даже древнерусское слово - арбовати (колдовать) связано с их именем. "Арбуй — жрец. Древнерусское «арбу, арбовати» означает) отправлять языческое богослужение. Заимствовано из финского языка «arpoja» — прорицатель, предсказатель (Фасмер, 1987, т. 1, с. 84)".
Да что русские, даже арабский географ XII века Идриси называл Карелию «страной магов на побережье».
Не зря писал архиепископ Макарий о карельских арбуях царю Московии - Ивану Васильевичу. Существует легенда, что и своим рождением царь Грозный обязан карельским арбуям. В 1573 году противник Ивана Грозного князь Андрей Курбский создал свой труд «История о великом князе Московском». Здесь он записал слухи о том, как появился на свет будущий русский царь. У его отца, Василия III, в течение 24 лет не было детей. Что только ни делали, каким только зельем и наговорной водой ни пользовались, — ничего не помогало. Василий III, по свидетельству Курбского, «искал чаровников презлых отовсюду, чтобы помогли они ему». Ко двору привозили разных колдунов, но их чары оказывались бессильными. И вот тогда послали за колдунами из Корелы. И привезли в Москву «презлых советников сатанинских». С их помощью от «прескверных семян» уродились у Василия два сына. Один из них — прелютый кровопийца. А другой — «без ума и без памяти и бессловесен». Речь идёт о будущем царе Московии Иване Грозном и о его слабоумном брате Георгии, скончавшемся на 31-м году жизни…Это предание произвело большое впечатление на знаменитого драматурга Александра Островского. В его исторической хронике «Тушино» (1867) один из героев вспоминает о том, что Ивана IV породили на свет колдуны из Корелы…
Слава о карельских арбуях на много веков пережила их самих. А. С. Пушкин поселил злобную колдунью Наину среди финляндских скал. Другого героя поэмы «Руслан и Людмила», старца Финна, он также сделал колдуном, правда, не злым.
А на Ладожском побережье воспоминания о древних обрядах сохранились даже до 19 в. В "Народных преданиях северо-западного Приладожья собранных летом 1879 г." Теодор Швинд писал: "В Кууппала на могильнике росла большая черемуха, у ее корней приносили в жертву первое молоко после отела коровы, первое зерно нового урожая и т. д. Такого обычая придерживались люди русской веры. Эта черемуха считалась священной, никто не смел ее трогать, и обряд сохранялся до тех пор, пока какой-то пьяный из Яккима не срубил ее. Надо оказать, что почти у каждой группы людей русской веры были свои священные деревья или подножия камней, где совершались жертвоприношения, например: в той части деревни Риеккала, что на родовых землях Тимоска, а также в Соскуа и Савоя.
Аред - старый и злой ведун, колдун, знахарь; нечистый дух; чёрт.?"У, Аред тебя подхвати!" (Калужская область); "Я иду, а он на меня как Аред из-за дверей, уж я креститься начала" (Калужская область).
"Тогда Буря-богатырь приподнял её (свинью, в которую обратилась Баба Яга) и со всего размаха ударил о сырую землю, свинья рассыпалась Аредом" (из сказки) (Оренбургская область).
Название нечистого духа, чёрта и связанного с ними особого злого колдуна - Ареда - результат трансформации имени одного из самых ненавистных народу персонажей христианского священного писания - Ирода (Ирод - Иаред - Аред). В народных воззрениях это персонаж собирательный, отождествлённый то с правителем Галилеи, виновным в гибели Иоанна Крестителя, то с царём иудейским, по приказу которого избивали младенцев в Вифлееме. Подразумевая особую жестокость Ирода-Ареда, крестьяне говорили:
"Аредское дело самое злое, ехидное, сатанинское" (Даль, 1880 год). "Об Ироде, оставшемся в предании типом тирана и мучителя, сохраняется всеобщая в народе уверенность, что он в наказание от Бога за свои злодеяния был живой изъеден червями" (Костомаров, 1883 год).
По некоторым поверьям, Аред - очень старый колдун, живущий "Мафусаиловы годы", откуда и возникла поговорка "Он живёт Аредовы веки, Мафусаиловы годы" (Даль, 1880 год). Мафусаил в ветхозаветных преданиях - один из праотцов человечества, прославившийся долголетием: он прожил 969 лет.
Пока только на А, буду дополнять, если кого забыла пишите добавлю.
Д - Напиши мне пожалуйста что-нибудь короткое, про славян, к примесью этники.
Я - Без проблем, а если можно будет мистику приплести то могу и не короткое...
Д - Да да, а если ты туда еще и кицуне приплетешь.
Я - ЭЭЭЭЭЭ, чего такое "кицуне"?
Д - ну девушки лисы, духи такие.
И вот тут я поняла что слово то японское и задумалась. С каких пор люди говорят о мифах и чудищах родной культуры ЯПОНСКИМИ словами? А главное до каких пор? В общем надо на мой взгляд это исправлять.
Анцыбал (анцыбул, анчибал, анчибил) - болотный черт.
?Название анцыбал нередко относится к нечистой силе, обитающей в болоте. Это название укрепилось в бранных выражениях: "Ах ты, анцыбал этакой!" (Курская обл.), "Анчибал ты проклятый!", "Чтоб тебя подхватил анчибил!" (Орловская обл.)
Аспид — чудовищный крылатый змей, который имеет птичий нос и два хобота, крылья у него пестры и горят-переливаются, словно самоцветные камни. По другим сказаниям монстр непроглядно черен. Отсюда выражение «аспидно-черный цвет».?По поверьям древних, Аспид - это чудовищный крылатый змей, который имеет птичий нос и два хобота, крылья у него пестры и горят-переливаются, словно самоцветные камни. По некоторым сказаниям, впрочем, монстр непроглядно черен. Отсюда выражение «аспидно-черный цвет». В какие края повадится летать Аспид, те места опустошит. Живет он в каменных горах, а по другим сказаниям - на мрачном, суровом, лесистом севере, и на землю никогда не садится: только на камень. Его невозможно убить стрелой, можно только сжечь...
Аспид напоминает и Змея Горыныча из русских сказок, и василиска - чудовищного змия, убивающего одним взглядом, и Ехидну - деву змееголовую, которая, по античному преданию, родила от Геракла Артоксая, Липоксая и Колоксая - трех родоначальников скифских племен, а значит, отчасти и прапредков славян.
Славянские мифы
Как-то раз прошел по земле славянской страшный слух: летит из мрачных, холодных северных стран крылатая змея Аспид, и нету от нее пощады ни старому, ни малому: кого когтями не укогтит, того клювом склюет, а кого ядом не отравит, того огнем сожжет.
Собрались славянские вожди и стали думать, как беду избыть. Решили выставить могучее войско, но волхв-обаянник, которого пригласили на совет, только головой покачал:
- Что огненной змее кожаные или деревянные щиты? Они только против стрел хороши, а гореть будут, как дрова. Нет, тут нужно что-то похитрее придумать. Дайте мне три дня и три ночи, а если не найду решения, принесите меня в жертву Чернобогу. Не иначе, Аспида на нас он наслал, может, умилостивит его моя смерть.
Думал обаянник три дня и три ночи, испрашивал совета у богов. Молчали боги. Никто не верил, что возможно спастись от Аспида! Жрецы на черном капище уже вострить ножи начали, кровь во имя Чернобога пролить. Но вот приходит обаянник к вождям и говорит:
- Созовите всех кузнецов и отдайте им приказ выковать десять медных труб и сто железных клещей. И дайте мне в подмогу самых сильных силачей и умелых трубачей. Открыли мне добрые боги три тайны и указали, как от Аспида спастись.
Приказал обаянник выкопать на подступах к селениям глубокую и широкую яму, обмазать ее суглинком и накрыть тяжелыми камнями. На дне в железном чане разложили костер, а среди бревен оставили малое отверстие. А сам волхв с силачами и трубачами-помощниками залез в эту яму и притаился.
И вот задрожала земля, пригнулись к земле леса - летит Аспид. Завидев вдали селения, издал Аспид радостный шип, как вдруг... вдруг из-под земли громко, оглушительно затрубили трубы.
А первая тайна, которую боги открыли обаяннику, была такая: боится Аспид только гласу трубного. И тут уж теряет он всякий разум и готов на все, чтобы истребить трубачей и заставить трубы замолчать. Почуял Аспид, что звук раздается из ямы, заложенной бревнами, сел на них и ну совать голову в щель. А оттуда раскаленные щипцы высунулись - и вцепились ему в шею, в лапы, в крылья. Одни щипцы остынут - помощники обаянника накаляют другие. И снова и снова... Это и была вторая тайна, которую открыли волхву добрые боги: Аспид никогда не сядет на голую землю - только на камень. Третья же тайна: чудовище это никак нельзя истребить иначе, как только сжечь.
Так оно и произошло. С тех пор Аспид более никогда не тревожил славянские земли!
Анчутка — древнее название черта или беса.
?Анчутка - одно из самых древних названий черта, беса. Анчутки бывают банные и полевые. Как всякая нечисть, они мгновенно отзываются на упоминание своего имени. Лучше о них помалкивать, не то сей беспятый, беспалый будет тут как тут. Беспятый же анчутка потому, что однажды волк погнался за ним и откусил ему пятку.
Банные анчутки мохнатые, лысые, пугают людей стонами, помрачают их разум. Но очень хорошо умеют изменять свой облик - как, впрочем, и остальная нежить. Полевые росточком совсем крохотные и более мирные. Они живут в каждом растении и зовутся сообразно своему обиталищу: картофельники, конопельники, ленники, овсяники, пшеничники, рожники и т.д.
Впрочем, говорят, в воде тоже есть свой анчутка - помощник водяного или болотника. Он необычайно свиреп и противен. Если у пловца вдруг случится судорога, он должен знать, что это водяной анчутка схватил его за ногу и хочет утащить на дно. Оттого-то еще с древних времен всякому пловцу советуют иметь при себе булавочку: ведь нечистая сила до смерти боится железа.
А.Ремизов. Смешливая молодка
Жил-был в одной деревне печник, а у него на задворках стояла старая заброшенная баня. Никто к ней и близко не подходил, потому как шла о ней дурная слава: там-де парятся злые духи-анчутки. Но вот однажды печник - разудалый молодец, силач и весельчак - на спор вознамерился в этой бане помыться. Дело было, как водится, вечером, после захода солнца. Истопил он баню, разделся, парку поддал, замочил в горячей воде веничек. А как вытащил, глядь - веник весь в сосульках.
Охватил тут мужика страх. Кинулся он бежать домой в чем мать родила, бледный весь, зуб на зуб не попадает. Наутро братья пошли за его одеждой, а она разодрана в клочья.
С той поры и в доме печника стало неладно: что ни год, отдает богу душу то один, то другой из домочадцев. А по весне - и ночью, и днем - носилась по саду дородная нагая молодка. Только кинутся мужики ее ловить, она шмыг в ту самую баню - и хохочет-заливается. Вломятся в баню, а там пусто. А на рассыпанной золе отпечатались следы, но не женские, а мужские. Да это еще полбеды! Вот пальцы, вот подошва, а пятки нет... Ну да ведь анчутку так и называют - беспятый.
Думал-гадал печник, как избавиться от нечистой силы, да все попусту. Наконец решился он и дом свой сломать, и злополучную старую баньку. Дом перебрал, перестроил заново, бревна банные сжег, а место, где она стояла, солью засыпал. Лишь только после этого отстала нечистая сила.
Бесы Бесы
Виктор Корольков
А.Ремизов. Банные анчутки
Всякой бане есть свой баенник. Не поладишь - кричит по-павлиньи. У баенника есть дети - банные анчутки: сами маленькие, черненькие, мохнатенькие, ноги ежиные, а голова гола, что у татарчонка, а женятся они на кикиморах, и такие же сами проказы, что твои кикиморы.
Душа, девка бесстрашная, пошла ночью в баню.
- Я, - говорит, - в бане за ночь рубашку сошью и назад ворочусь. В бане поставила она углей корчагу, а то шить ей не видно. Наскоро сметывает рубашку, от огоньков ей видно.
К полуночи близко анчутки и вышли.
Смотрит. А они маленькие, черненькие, у корчаги уголья - у! - раздувают.
И бегают, и бегают.
А Душа шьет себе, ничего не боится.
Побоишься! Бегали, бегали, кругом обступили да гвоздики ей в подол и ну вколачивать.
Гвоздик вколотит:
- Так. Не уйдешь! Другой вколотит:
- Так. Не уйдешь!
- Наша, - шепчут ей, - Душа наша, не уйдешь!
И видит Душа, что и вправду не уйти, не встать ей теперь, весь подол к полу прибит, да догадлива девка, начала с себя помаленьку рубаху спускать с сарафаном. А как спустила всю, да вон из бани с шитой рубахой, и уж тут у порога так в снег и грохнулась.
Что и говорить, любят анчутки проказить, а уж над девкой подыграть им всегда любо.
Выдавали Душу замуж. Истопили на девичник баню, и пошли девки с невестой мыться, а анчутки - им своя забота, они тут как тут, и ну бесить девок.
Девки-то из бани нагишом в сад, и высыпали на дорогу и давай беситься: которая пляшет да поет что есть голосу невесть что, которые друг на дружке верхом ездят, и визжат, и хихикают по-меринячьи.
Едва смирили. Пришлось отпаивать парным молоком с медом. Думали, что девки белены объелись, смотрели - нигде не нашли. А это они, эти анчутки ягатые, нащекотали усы девкам!
Аука (от «Ау!») — дух леса, который любит отзываться сразу со всех сторон и может завести человека в чащу не хуже Ивана Сусанина.
Арысь-поле (Мать-рысь) — русская народная сказка (в сборнике Афанасьева имеет номер № 266) о матери, превращенной ведьмой в рысь, а мужем — обратно в человека.?Арысь-поле
Арысь-поле Арысь-поле
Виктор Корольков Арысь-поле - один из самых древних образов славянской мифологии. Сказочный сюжет о матери-рыси был даже более распространен, чем мотив утопления красавицы и превращения ее в рыбу или русалку.
Рысь - вообще таинственное животное. Причем это не обязательно реальное существо. Например, рысью становится волчица, которая принесет потомство пять раз. То есть матерая волчица приобретает какие-то особенные, может быть, даже волшебные черты.
Некоторые мифы и сказки рисуют рысь настолько храброй, что она одна осмеливается нападать на медведя, только вставшего из берлоги. При этом мифы превозносят ее заботливость о своих детенышах. Так, один из древнейших способов успокоить плачущего ночью ребенка таков: его надо обнести вокруг очага и на вопрос идущего следом: «Что несешь?» - ответить: «Рысь, волка и спящего зайца!»
А.Ремизов. Заколдованная мать
У старика была дочь-красавица. Жил он с нею тихо и мирно, пока не женился на одной бабе. А та баба была злая ведьма. Невзлюбила она падчерицу, пристала к старику:
«Прогони ее из дому, чтобы я ее и в глаза не видела!» Старик взял да и выдал свою дочку замуж за хорошего человека. Живет она с мужем да радуется и родила ему мальчика.
А ведьма еще пуще злится, зависть ей покоя не дает. Улучила она время, обратила свою падчерицу зверем Арысь-поле и выгнала ее в дремучий лес. В падчерипыно платье нарядила свою родную дочь и подставила ее вместо настоящей жены. Всем глаза отвела - ведьма же во что хошь, в то и заставит людей поверить! - ни муж, ни люди, никто обмана не распознал.
Ведьмина дочка к ребенку и близко не подходила, не кормила его. Тут старая мамка одна и смекнула, что беда случилась. А сказать боится.
С того самого дня, как только ребенок проголодается, мамка понесет его к лесу и запоет:
Арысь-поле! Дитя кричит, Дитя кричит, есть-пить просит.
Арысь-поле прибежит, сбросит свою шкурку под колоду, возьмет мальчика, накормит. После наденет опять шкурку и убежит в лес.
«Куда это мамка с ребенком ходит?» - думает муж. Стал за нею присматривать и увидел, как Арысь-поле прибежала, сбросила с себя шкурку и стала кормить малютку. Он подкрался из-за кустов, схватил шкурку и спалил ее.
- Ах, что-то дымом пахнет. Никак моя шкурка горит? - говорит Арысь-поле.
- Нет, это дровосеки лес подожгли, - отвечает мамка. Шкурка и сгорела. Арысь-поле приняла прежний вид и обо всем рассказала своему мужу. Тотчас собрались люди, схватили ведьму и сожгли ее вместе с дочерью.
Асилки (др. названия — Волотки, Велеты, Волоты, Осилки) — персонажи мифологии восточных славян, великаны-богатыри, жившие в древние времена и уничтоженные богом за непомерную гордыню. По своему происхождению слово «асилки» предположительно связано с индоевропейским корнем «ак» («камень, каменное небо»).?В белорусских преданиях асилки корчуют деревья, откидывают или разбивают камни каменным оружием. По некоторым другим мифам, асилки создавали реки, воздвигали утёсы и т. д. Иногда за каменной стеной, разбитой ими, обнаруживали похищенных змеем людей. Сюжеты мифов, связанных с асилками (подбрасывание в небо булавы, отчего гремит гром, победа над змеем и другие), позволяют считать эти мифы вариантами мифа о борьбе громовержца с его противником, змеем.
Волоты, по поверьям, - некогда населявшие землю гиганты, богатыри. Волотками могут называть курганы, которые считаются могилами древних исполинов и богатырей, «первонасельников и первопредков»: «Сии страшилища были великаны (...) то же, что у греков гиганты», - писал в конце XVIII веке М. Чулков. По сообщению Ф. Буслаева, велеты или волоты, чудаки - «первобытные жители Сибири, от которых будто бы остались курганы» (Иркутская область) (Буслаев, 1861 год).
М.Н. Макаров отмечает, что останками древних богатырей, «костьми богатырскими» иногда почитались ископаемые кости мамонтов: «В округе Переславля-Залесского один помещик употреблял плоскую мамонтову кость вместо печной заслонки, добрые люди звали эту кость ребром Добрыни Никитича» (Макаров, 1838 год).
В.И. Даль так характеризует связанные с волотами поверья: волот - «гигант, великан, могучан, магыт, могут, вёлетень (Юг); богатырь, человек необычайного роста, а иногда и силы. В волотах сказочных, в богатырях, сила соединяется с ростом и дородством: остатки их народ видит в костях допотопных животных, а в Сибири говорит, что целый народ волотов заживо ушел в землю» (Даль, 1880 год).
Хотя само название «волот» отмечено не повсеместно, образ исполина-богатыря - один из самых популярных в крестьянских поверьях и рассказах. На Орловщине «о первобытных людях сохранилось предание, что они были несравненно сильнее, долговечнее и больше ростом, чем теперешние. Отсюда такая приговорка: „Встарь люди были божики, а мы люди тужики, а позней еще будут люди пыжики: двенадцать человек соломинку поднимать, так, как прежние люди поднимали такие деревья, что нонешним и ста человекам не поднять“» (Трунов, 1869 год). Переславль «имеет предание о каком-то Васе Переславце, на которого если кто взглядывал, то никакая шапка не удерживалась на голове: так этот Вася был высок ростом. В Тульской губернии подобный же богатырь вырывал под засеками столетние дубы с корнем и проч.» (Макаров, 1838 год). Архангельские крестьяне полагали, что богатыри - «люди очень рослые и обладающие такой силой, что толпа обыкновенных людей на одного из них ничего не значит» (Еруслан Лазаревич взмахом метлы убивал целые тысячи войска). «Верование в таковых людей... поддерживается и распространяется в народе посредством картин суздальской работы, которые можно найти в каждом крестьянском доме подле изображения святых. Случалось видать, во время хождения по крестьянским домам с крестом и святою водою, что к изображению Еруслана Лазаревича, прибитого близ святых икон, поставлена зажженная восковая свеча» (Ефименко, 1877 год).
В поверьях и преданиях крестьян XX века качества древних богатырей иногда приписываются современным героям. Так, в повествовании, записанном И.В. Карнауховой на Русском Севере, партизанского командира «зовут по-большевецкому - Мурат». «Этот Мурат в далеких краях родился, да нехорошей силы был. Как станет с товарищами на улицы баловаться, дак кого за руку хватит - тому рука вон, кого за ногу хватит - тому нога вон. Вот его к нам послали: „Пусть ты лучше, говорят, врага бьешь, чем свой народ портишь“. И поставили его здесь самым главным полковником. Ну, а он хитер на выдумку, (...) возьмет борону большую, с солдатом легит да другой бороной покроется. Едут да стреляют. А их и не видать и не взять никак. Борона чепляется, дак и через землю пройдет и через пенье. Ну вот, всякому он был научен и такие дела знал, что к ночи и говорить не хочу» (Карнаухова, 1934 год).
Авсень (Овсень) - Древний бог самого начала весны и начала осени: бог смены времен года. Кроме того, Авсень покровительствует коням и пастухам, всячески им помогает. Ведь именно на коне - золотисто-рыжем, как солнце или кленовый лист,- привозит он вести о начале весны и осени.?В восточнославянской мифологии ритуальный персонаж, связанный с Новым годом (или Рождеством), с началом весеннего солнечного цикла и возрастанием плодородия; персонифицированное начало года-прибытка (урожая). А. фигурирует в песнях колядочного типа (см. также Коляда), распеваемых во время праздника на стыке Старого и Нового года, также называемого А.
Празднества носили карнавальный характер. В большинстве известных колядных песен имя А. и его варианты употребляются преимущественно как восклицания-междометия, уже лишенные своего первоначального смысла.
Но сохраняются и примеры, где А.— имя ритуального персонажа, персонифицирующего соответствующий праздник и его центральное событие — «авсеневый» ритуал: А. идёт по дорожке, находит (или делает) топор, срубает сосну, мостит мост, по которому идут (или едут) три брата, также олицетворяющие годовые праздники (напр., Рождество Христово, Крещенье, Васильев день). Далее вводятся мотивы еды, обычно ритуальной (блины, лепешки, каша, пирог, свиные ножки, кишки и т. п.), после чего следуют разные типы благопожеланий. А. связан также с мотивом коня (в ритуале с вождением «кобылки»): в песнях А. едет вместе с Новым годом.
Вероятно, наиболее старой формой имени А. нужно считать Усень, употребляющейся в документах 17 в. или в архаичных песнях. Формы типа Таусень, Баусень, Говсень и т. п. объясняются также, видимо, из «Усень» и соответствующего восклицательного элемента (та, ба, гой). Наиболее правдоподобны этимологии, связывающие имя А. со ст.-рус. оусинь (юсинь) «синеватый», ср. названия декабря и/или января (стык одного и другого года) типа «просинец» в разных славянских языках (от синевы, сияния, характеризующего небо в этом отрезке цикла).
Ещё более перспективно выведение имени А. из глагола, обозначающего восход солнца, начало светлой части дня и года, ср. лит. austi (pavasaris is-austa, о начинающейся весне, латыш, diena aust, о начинающемся дне) и т. п.; от этого же корня образованы и обозначения утренней зари — лит. Аушра, др.-инд. Ушас, др.-греч. Эос, лат. Аврора: ср. рус. «утро» при верхне-луж. justry (*us—tr=) и др. Из конкретных мифологических персонажей других традиций А. ближе всего к латышскому Усиньшу
АЛАТЫРЬ, латырь - в рус. средневековых легендах и фольклоре камень, «всем камням отец», пуп земли, наделяемый сакральными и целебными свойствами. Легенды об А. восходят к представлениям о янтаре как апотропее (ср. назв. Балтийского моря — Алатырское море).
В стихе о Голубиной книге и рус. заговорах А. («бел-горюч камень») ассоциируется с алтарем, расположенным в центре мира, посреди океана, на о-ве Буяне; на нём стоит мировое древо, или трон, святители, сидит девица, исцеляющая раны, из-под него растекаются по всему миру целебные реки и т.д.?АЛАТЫРЬ-КАМЕНЬ - бел - горюч камень - всем камням отец. Как гласят легенды, упал с неба, и на нем были начертаны письмена с законами Сварога. Под тем камнем сокрыта вся сила земли Русской. И место это считают центром земли, которое наделяется сакральными и целебными свойствами. Центр знаний снова уводит нас на север - туда, где много янтаря - солнечного камня. Не зря называли Балтийское море Алатырским. Другая версия - священный Алатырь есть Алтай, Алтарь пред престолом Всевышнего. Это и Златогорье, и Белогорье, ибо над Алтайскими горами парит величественная Святая, белая гора, именуемая в настоящее время Белуха. В стихе о Голубиной книге и русских заговорах алатырь сравнивают с алтарем, расположенном в центре мира. На нем сидит девица - Заря, с нее текут светлые целительные источники, то есть реки - живая вода. Своей розовой фатой украшает весь белый свет, будит и защищает мир от тьмы и зла.
АЛКОНОСТ, алконос - в византийских и русских средневековых легендах райская птица с человеческим лицом (часто упоминается вместе с другой райской птицей — сирином).
Образ Алконоста восходит к греческому мифу об Алкионе, превращенной богами в зимородка. Алконост несёт яйца на берегу моря и, погружая их в глубину моря, делает его спокойным на шесть дней. Пение А. настолько прекрасно, что услышавший его забывает обо всём на свете. ?Алконост - это чудесная птица, жительница Ирия - славянского рая.
Лик у нее женский, тело же птичье, а голос сладок, как сама любовь. Услышавший пение Алконоста от восторга может забыть все на свете, но зла от нее людям нет, в отличие от ее подруги птицы Сирин. Алконост несет яйца «на крае моря», но не высиживает их, а погружает в морскую глубину. В эту пору семь дней стоит безветренная погода - пока не вылупятся птенцы.
Славянский миф об Алконосте сходен с древнегреческим сказанием о девушке Алкионе, превращенной богами в зимородка. Алконост Виктор Васнецов
Алконост (фрагм)
Виктор Васнецов 1896
А.Ремизов. Заветное желание
Кaк-тo раз молодой птицелов с вечера навострил поставухи - сети на перепелок, а утром отправился их проверять. Пришел на конопляник, куда слеталось множество птиц, - и не поверил своим глазам: в силках билась прекрасная девушка. Лик у нее был женский, а тело птичье.
Потемнело в глазах юноши от ее красоты.
- Как зовут тебя - спрашивает.
- Алконост, - отвечала она.
Хотел было птицелов поцеловать пленницу, но дева закрылась руками-крыльями и принялась плакать и причитать, уверяя, что после того, как поцелует ее человек, она навсегда утратит волшебную силу и больше никогда не сможет взлететь в небеса, а на земле ей придет погибель.
- Отпусти меня, - говорила птицедева, - а взамен проси чего хочешь, исполню любое твое желание!
Задумался юноша: чего пожелать? Богатства? - оно иссякнет. Любви красавиц? - они изменят...
- Хочу при жизни изведать райского блаженства! - воскликнул наконец птицелов. В тот же миг зашумело в его ушах, потемнело в очах, земля ушла из-под ног и засвистел вокруг ветер. Через миг он увидел себя в светлой и необыкновенной стране. Это был Ирий - небесное царство по ту сторону облаков. В Ирии обитали крылатые души умерших. Кругом благоухали поющие цветы, струились ручьи с живой водой. Алконост пела сладкие песни, от которых на земле наступала ясная солнечная погода. Все кругом было прекрасно, и юноша понял, что достиг предела своих желаний.
Однажды он задремал под деревом, но был разбужен вороном.
- Что ты делаешь в Ирии, бескрылый? Что ищешь среди мертвых, живой? Ты еще не изведал любви и счастья, которые отмеривает судьба полной мерою, зачем же поспешилдобровольно проститься с радостями жизни? Немедленно возвращайся в родные края!
Спохватился птицелов. Сказать по правде, безделье начинало ему надоедать, здешние летающие красавицы не обращали на него внимания, а яблочки райские уже приелись. Но ведь не станешь ловить в раю райских птиц, чтобы сварить себе похлебку!
- Я бы рад воротиться, - сказал он робко. - Но как отыскать дорогу обратно?
- Так и быть, - ворчливо каркнул ворон, - я тебя выведу в мир людей. В награду за то, что твой прапрадед - тоже прицелов - выпустил меня однажды из сетей.
- Прапрадед? - не поверил юноша. - Но как же... когда же... быть того не может!
- Может, может, - кивнула вещая птица. - Разве ты не знаешь, что мы, вороны, живем триста лет? Теперь закрой глаза и возьмись за мой хвост.
Юноша зажмурился покрепче... засвистели ветры вокруг него... и через миг он ощутил под ногами твердую землю. Открыл глаза - и оказался на той же самой поляне, где перепелки клевали коноплю.
Он воротился домой, дожил до глубокой старости и лишь на исходе жизни рассказал внукам об Ирии - райской обители, куда его завлекла сладкими песнями птицедева Алконост.
Антип (Антипка, Антий, Антит, Антипка Беспятый) - злой и опасный для человека чёрт. "Произносить слово антихрист считается грехом, вместо него говорят антий" (Пермская область).?Антип, Антипка - результат народной переделки имени противника христианского Бога - Антихриста. В Пермской, Костромской и Вологодской губерниях антипода христианского Бога называли Антий, Антихрист - Антит (Пермская область). Так же называли и подручных Антихриста - чертей. Чёрт, "антибог", приобрёл имя собственное Антип ещё и потому, что называть чёрта его настоящим именем было небезопасно, произнесение имени как бы материализовывало своего носителя.
Прибавка "беспятый" характеризует одну из существенных деталей во внешнем облике чёрта, который "потусторонен", "неполон" - и похож на человека, и отличен от него. "Нечеловеческие" ноги чёрта в представлении крестьян напоминают лапы животного или птицы.
Согласно несколько иной трактовке, название "антипка" может быть связано с переосмыслением имени библейского Ирода-Антипы, казнившего Иоанна Крестителя, а также соотносится с народной трактовкой образа святого Антипия (Антипы), властного над разрушительной стихией половодья (ср. Антип-половод, антипы-полеводы - Ярославская и Новгородская области). "Антипа в овражке топит", "Антипа воду распустил" и др. (Даль, 1880 год). По мнению И.И. Зубова, "имеющиеся материал позволяет трактовать мифологические названия антипка, Анцибол (болотный чёрт) как славянский языческий субстрат (представления о враждебных болотных духах, центром кристаллизации которого стало личное имя Антипий, вошедшее в святцы православного христианства" (Зубов, 1994 год).
Арбуй - кудесник-иноземец.?Пожалуй, первое упоминание о них мы встречаем во время борьбы с язычеством в 16 в. Так в "Грамоте Новгородскаго архиепископа Макария в Вотскую пятину, об искоренении языческих требищ и обрядов и проч. 25 марта 1534 г." сказано следующее:
"...и призывают деи на те свои скверныя молбища злодеевых отступник арбуев Чюдцкых, и мертвых деи своих они кладут в селех по курганом и по коломищем с теми ж арбуи, а к церквам деи на погосты тех своих умерших оне не возят съхраняти; также деи у них у которые жены детя родитца, и они деи наперед к тем своим родилницам призывают тех же скверных арбуев, и те деи арбуи младенцем их имена нарекают свойски, а вас деи игуменов и священников оне к тем своим младенцем призывают после; а на кануны деи свои призывают оне тех же скверных арбуев, и те деи арбуи и над каноны их арбуют скверным бесом...".
Валиты и арбуи. Древние карелы воины и волхвы.
Карельский арбуй - волхв
Более подробно об этих обрядах сказано в "Послание архиепископа Макария великому князю Ивану Васильевичу. 1534г.": "...Суть же скверные молбища их лес, и камение, и реки, и блата, источники, и горы, и холми, солнце, и месяц, и звезды, и езера, и проста рещи всей твари поклоняхуся яко богу, и чтяху и жертву приношаху кровную бесом, волы и овцы, и всяк скот и птицы. Слышахом бо яко проста человека у себя держаху и почитаху, яко священника, его же нарикого арбуем; сей вся приношая совершения по своей прелести и детем имена нарицая...".
Карельские арбуи славились далеко за пределами Карелии. Даже древнерусское слово - арбовати (колдовать) связано с их именем. "Арбуй — жрец. Древнерусское «арбу, арбовати» означает) отправлять языческое богослужение. Заимствовано из финского языка «arpoja» — прорицатель, предсказатель (Фасмер, 1987, т. 1, с. 84)".
Да что русские, даже арабский географ XII века Идриси называл Карелию «страной магов на побережье».
Не зря писал архиепископ Макарий о карельских арбуях царю Московии - Ивану Васильевичу. Существует легенда, что и своим рождением царь Грозный обязан карельским арбуям. В 1573 году противник Ивана Грозного князь Андрей Курбский создал свой труд «История о великом князе Московском». Здесь он записал слухи о том, как появился на свет будущий русский царь. У его отца, Василия III, в течение 24 лет не было детей. Что только ни делали, каким только зельем и наговорной водой ни пользовались, — ничего не помогало. Василий III, по свидетельству Курбского, «искал чаровников презлых отовсюду, чтобы помогли они ему». Ко двору привозили разных колдунов, но их чары оказывались бессильными. И вот тогда послали за колдунами из Корелы. И привезли в Москву «презлых советников сатанинских». С их помощью от «прескверных семян» уродились у Василия два сына. Один из них — прелютый кровопийца. А другой — «без ума и без памяти и бессловесен». Речь идёт о будущем царе Московии Иване Грозном и о его слабоумном брате Георгии, скончавшемся на 31-м году жизни…Это предание произвело большое впечатление на знаменитого драматурга Александра Островского. В его исторической хронике «Тушино» (1867) один из героев вспоминает о том, что Ивана IV породили на свет колдуны из Корелы…
Слава о карельских арбуях на много веков пережила их самих. А. С. Пушкин поселил злобную колдунью Наину среди финляндских скал. Другого героя поэмы «Руслан и Людмила», старца Финна, он также сделал колдуном, правда, не злым.
А на Ладожском побережье воспоминания о древних обрядах сохранились даже до 19 в. В "Народных преданиях северо-западного Приладожья собранных летом 1879 г." Теодор Швинд писал: "В Кууппала на могильнике росла большая черемуха, у ее корней приносили в жертву первое молоко после отела коровы, первое зерно нового урожая и т. д. Такого обычая придерживались люди русской веры. Эта черемуха считалась священной, никто не смел ее трогать, и обряд сохранялся до тех пор, пока какой-то пьяный из Яккима не срубил ее. Надо оказать, что почти у каждой группы людей русской веры были свои священные деревья или подножия камней, где совершались жертвоприношения, например: в той части деревни Риеккала, что на родовых землях Тимоска, а также в Соскуа и Савоя.
Аред - старый и злой ведун, колдун, знахарь; нечистый дух; чёрт.?"У, Аред тебя подхвати!" (Калужская область); "Я иду, а он на меня как Аред из-за дверей, уж я креститься начала" (Калужская область).
"Тогда Буря-богатырь приподнял её (свинью, в которую обратилась Баба Яга) и со всего размаха ударил о сырую землю, свинья рассыпалась Аредом" (из сказки) (Оренбургская область).
Название нечистого духа, чёрта и связанного с ними особого злого колдуна - Ареда - результат трансформации имени одного из самых ненавистных народу персонажей христианского священного писания - Ирода (Ирод - Иаред - Аред). В народных воззрениях это персонаж собирательный, отождествлённый то с правителем Галилеи, виновным в гибели Иоанна Крестителя, то с царём иудейским, по приказу которого избивали младенцев в Вифлееме. Подразумевая особую жестокость Ирода-Ареда, крестьяне говорили:
"Аредское дело самое злое, ехидное, сатанинское" (Даль, 1880 год). "Об Ироде, оставшемся в предании типом тирана и мучителя, сохраняется всеобщая в народе уверенность, что он в наказание от Бога за свои злодеяния был живой изъеден червями" (Костомаров, 1883 год).
По некоторым поверьям, Аред - очень старый колдун, живущий "Мафусаиловы годы", откуда и возникла поговорка "Он живёт Аредовы веки, Мафусаиловы годы" (Даль, 1880 год). Мафусаил в ветхозаветных преданиях - один из праотцов человечества, прославившийся долголетием: он прожил 969 лет.
@темы: история, язычество, интересности, славяне, мифы
-
-
30.07.2011 в 07:25-
-
30.07.2011 в 12:52